THE MAXIMERON Erotic stories By Guiseppe & Mirriam Becaccio Авторский перевод с английской ру

15.ШОУ В МОНАСТЫРЕ. Стук в дверь разбудил Линдзи среди ночи: часы показывали половину второго утра. Сэм спал сном праведника, и ей было жалко его будить после его поистине оригинальных трудов: секс в сочетании с вином был для Линдзи пока непревзойдённым изобретением.

Укрывшись простыней , она с трудом подняла старинный монастырский железный засов. Перед ней стоял великан Николя в длинной чёрной сутане: «Шоу начинается через полчаса. Но вы я вижу не готовы. А я здесь потому что Ваш муж уже заплатил мне». Линдзи не была в курсе: «Какое шоу среди ночи, мальчик?» Николя молчал. Он почему-то не отводил глаз с её колен. И после паузы, не поднимая взгляда, продолжил: «Ваш муж знает: ради этого шоу в наш монастырь трудно попасть.». Линдзи проследив за его взглядом, обнаружила, что подлая простыня прикрывала только грудь и часть живота, предоставив Николя созерцать всю прелесть её лобка с райской извилиной. Николя опомнился первым: схватил со стула шёлковые трусики, опустился на колени и раскрыл их, чтобы продеть через правую ногу. Линдзи так растерялась, что машинально подчинилась . И только потом с опаской посмотрела в сторону спящего мужа. Николя пожирая глазами её прелести, стал надевать трусики на левую ногу. Линдзи хотела опереться на его плечо и нечаянно выпустила простыню. Теперь она стояла перед этим увальнем в одних трусиках. Николя нагло уставившись на неё, поднялся , просунул руку в прорез своей сутаны и вывел на волю своего зверя. Линдзи чуть не вскрикнула, увидев исполинного размера фаллос. Николя уже мастурбировал. Придя в себя, Линдзи быстро нашла свой хитон и продела его сквозь голову: «А ну-ка спрячь ...это.» - заикаясь прошептала. А потом с иронией добавила: «Ты же не хочешь, чтобы я разбудила мужа?» Николя смутился: «Извините, я неправильно Вас понял, наверное». Линдзи подтвердила: «Да, вот именно: будем считать, что мы не поняли друг друга. И подожди за дверью». Сэм никак не хотел просыпаться: «Ради всех святых, Линдзи! Дай мне выспаться. У меня очень важная встреча в полдень. Иди с ним сама на это шоу, если хочешь.» Линдзи раздумывала минут пять. Проверила сообщения в телефоне. Их было несколько. Одно из них от Маргарет: «Успокойся, детка. Я всё обьясню». Линдзи выключила телефон с конкретным ответом: «Шлюха!» Николя ждал её на первом этаже. На воздухе было сыро, темно и прохладно. Легкий ветерок проникал под хитон и заигрывал с шёлковыми трусиками. Они с Николя шли в ночной мгле по узкой тропинке в сторону каменной пристройки, некогда служившей баней для монастыря. У Линдзи из головы не выходила оргия с вином, которую Сэм вчера устроил. Он был великолепен. Но Линдзи чувствовала, что в ней есть потребность повторить это новшество.

Николя усадил её на небольшой возвышенности, постелив на траву рулон ковролита. Он видно всегда лежал здесь в укрытии для любопытных постояльцев. Перед её взором было широкое окно в бывшей бане. Под ярким светильником располагалась широкая постель. Рядом стоял столик с напитками и фруктами. Николя вернулся с двумя коктейлями: «Спектакль начнётся минут через десять “ и отпил свой напиток. Линдзи чуточку пригубила: это был приятный, но крепкий малиновый коктейль. Линдзи обожала его. Она отпила еще несколько глотков и почувствовала, как напиток разлился по её груди, разогрел живот и слегка ударил в голову. В это время напротив в окне в комнату вошла миловидная монашка, ведя за руку мужчину лет пятидесяти, с легкой сединой в черной густой шевелюре. Монашка напоминала кого-то. И когда она повернулась лицом к окну, Линдзи схватила Николя за руку: «Это же донна Рози, хозяйка нашей кельи!»

Николя подтвердил кивком головы, жестом попросив быть потише: окно было открыто. Линдзи приблизилась к его уху: «Эта сучка должна вроде быть в соседнем монастыре и молиться за нас. За это она сорвала с меня две сотни долларов». Николя улыбнулся и успокоил её: «Она этим займётся после нескольких оргазмов» Между тем, Рози растегнув ширинку мужчины, извлекла из его штанин внушительного размера фаллос. Лаская руками, довела его до нужного состояния. Затем устроившись в кресле, приняла его в свои святые губы со сладострастием. Линдзи машинально отпила пару глотков, и стараясь не выдать своё возбуждение, спросила: «А кто этот герой-любовник?» Николя шепнул ей в ухо: «Местный пастух. Вы его видите каждое утро на пастбище. Но вряд ли обращали внимание.» У пастуха было загорелое мужественное лицо и голубые глаза. Он по-мужски лапал пышную грудь Рози и уставился взглядом в одну точку. Николя исподтишка посмотрел на Линдзи, которая напряжённо следила за сценой деревенского соития. Она услышала голос Николя: « Ну и как он Вам, этот пастух Эрнесто?» Линдзи допила коктейль и почувствовала похоть: «Твой лучше, Николя». Это зазвучало, как приглашение. Линдзи успела подумать: «Что со мной происходит в этом блядском монастыре?» Рука Николя легла на её плечо. Их взгляды встретились. Линдзи не выдержала: прикрыла веки. И почувствовала вторую руку Николя на своем лобке. Из окна раздался возглас. Линдзи испуганно посмотрела туда: пастух, не снимая с Рози черный хитон, оседлал её сзади. Рози со стоном помогала ему как могла.

Линдзи даже не поняла, когда член Николя оказался в её руках: голова шла кругом. Фаллос был неимоверной длины. Линдзи знала, что губами его не одолеет: «Войди в меня, мальчик». Она легла на спину и увидела перед своим лицом шаловливые глаза Николя. Он входил в неё своим достоинством, зная ему цену. Линдзи вначале было чуточку больно. Но спустя несколько минут, она улетела в рай на крыльях первого мощного оргазма.

Николя оказался не только сильным, но и воспитанным мальчиком: донёс её на руках до кровати. Сэм по-прежнему спал . Но почему-то с улыбкой: видно, сон был вкусным. Линдзи жестом указала Николя на душевую. Он спустил её с рук и снял хитон. Включил душ и установил на теплой струе. Линдзи вошла под воду ничего не соображая, всё ещё держа в руках свои шёлковые трусики. Николя хотел было уйти. Но Линдзи вышла из под душа, села на край унитаза и вытащила его фаллос из отверствия сутаны. Обмотала его основание своими мокрыми трусиками и надменно посмотрев на Николя , припала губами к головке.

Не прошло даже пяти минут, как мальчик вновь оросил Линдзи святым семенем. Она была в восторге: «Неужели ты можешь кончать так часто? Какая прелесть!»- и сама обалдела от своего пьяного лепета.

_____________________________________________ Маргарет слушала Сураю не только внимательно, но и с нескрываемым интересом. Она очень красочно, убедительно и подробно преподносила сжатую информацию про Азербайджан и его соседей по региону. На экране большого монитора в рабочем кабинете Сураи в большом доме на окраине Вашингтона мелькали файлы, лица и документы. Маргарет с удивлением наблюдала за этой черноволосой и голубоглазой персиянкой. И не уставала поражаться её памяти, интеллекту, культуре речи и невообразимой красоте тела. Сурая Дильбази была из древнего азербайджанского рода. Несколько поколений её предков занимали высокие посты в Тегеране. Но Сурая родилась в США: родителям пришлось искать убежище от пресследований со стороны религиозных правителей.

Сурая вовсе не жалела об этом. В свои неполные тридцать она уже была доктором философии и автором двух монографий в области международных отношений и права. С её мнением считались не только эксперты. По рекомендациям доктора Дильбази велись даже переговоры по некоторым локальным конфликтам Элизабет Росс, госсекретарь заметила её на одной из конференций по международной безопасности. Предложила должность пресссекретаря. Сурая вспоминала недавно в беседе с Маргарет , как два года назад, на борту правительственного авиалайнера номер « три», во время многочасового перелёта из Вашингтона в Дели, шеф попросила её задержаться после завершения краткого совещания.

Предложила выпить и расслабиться. Взяв её за руку, Элизабет начала без предисловий: «Твои голубые глаза иногда слишком долго задерживаются на моих нарядах. Это интерес к моему стилю одежды, или ....нечто иное?». Сурая отпила вино и также прямо ответила ей: «Вы привлекательны, мисс Секретарь и разумеется ...это нечто иное». Они пили еще . Пили молча, держась за руку и неотрывно глядя в глаза друг другу. В Дели Сурая сама постучалась к Элизабет. Была полночь. Она встретила её без вопросов и с улыбкой. Утром Сурая призналась ей, что влюбилась в неё ещё тогда, на конференции в Мюнхене. Маргарет придвинула ноутбук к себе и прикрыла его, взглядом давая понять: она горит желанием . Маленькое тело Сураи ловко и уютно устроилось на её коленях. Она дышала часто и прерывисто: «Марги, не удивляйся моему легкомыслию. Элизабет, мне кажется, начинает остывать ко мне. Хотя с моим мужем расставаться вроде и не собирается. Но мне как-то всё равно....теперь.» Маргарет провела рукой по её локонам и поцеловала в губы: «Мне не нужны твои обьяснения. Я нуждаюсь лишь в твоей любви. Мы великолепно подходим друг другу. Тебе не кажется?»

Сурая смотрела на неё долгим и проникающим взглядом. Рука легла на живот Маргарет: «Я хочу чтоб ты знала: меня возбуждает в тебе доминирующее начало. В сексе я - рабыня.» Маргарет не могла скрыть своего восторга: «Боже мой! Как я благодарна судьбе». Сурая не отрывала своих глаз от Маргарет, наслаждаясь её водным массажем в ванной. Их губы шаловливо бродили по телу друг друга, не оставляя ни одной клетки без ласки. Сквозь шум воды Сурая слушала шепот Маргарет, лаская её зрелые груди: «Хочу лелеять тебя, как цветок... Испить твои соки... Слышать твои стоны...». Сурая опустилась на колени и припала к её лобку. Маргарет приподняла ногу и закрыла глаза от истомы по всему телу. Время от времени она поднимала на Маргарет свои небесного цвета глаза: «Ты прелесть... мне так не хватало этих ласк...От тебя исходит божественный аромат».

Они познавали друг друга до рассвета, чередуя жадные шалости, напитками и откровениями. Их интересовало всё: от эрогенных зон до тайных желаний. Маргарет была приятно удивлена, когда услышала от Сураи признание: «Я впервые познала мужчину в четырнадцать. Меня взял мой кузен. Я о нём мечтала и сказала ему об этом сама. Я была в раю. Ему было двадцать семь. Но он уже был женат. После него не могла смотреть на других.» Маргарет слушала её не перебивая, целуя шею, ушки, плечи, грудь. Сурая отдавалась ей с наслаждением: «Мне нравится с мужем.... иногда. Но он даже не знает, о чем я мечтаю в сексе. Не хочу, чтобы он лишал меня девственности сзади: его фаллос слишком мал и слаб для этого. Мечтаю о мощном ...африканском . О половом гиганте.»

Маргарет обняла её и пробралась пальцами между ягодиц: «Я не смогу доставить тебе этого наслаждения. Но войду туда с любовью и лаской. Я сама только недавно познала это удовольствие: Линдзи была незаменима в этом».

Сурая улеглась на живот, предоставив ей свою изумительную попу: «Я совсем не против, чтобы ты иногда с ней виделась». Маргарет вошла в неё языком и Сурая издала легкий стон девственницы. Маргарет была без ума от неё: «Ты моя принцесса!» _______________________________

Сэм проснулся около десяти часов. Заварил кофе и прикрыл голую попу Линдзи. После душа, он осторожно разбудил её, погладив по спине: «Извини, дорогая. Но мне надо бежать на важную встречу.» Линдзи продрала глаза: «А когда и где мы встретимся?» В это время зазвонил её телефон. Это была Сильвия из музея. Покупатель пятой картины был готов подьехать к монастырю, чтобы познакомиться с Линдзи и обговорить с ней возможные уступки. Бизнесмен из Гонконга кроме того имел некое новое предложение. Это звучало как заказ, и очень заинтересовало Линдзи . Она согласилась на встречу : Сильвиа передала ему координаты и встреча была назначена на полдень. Сэм предложил встретиться на ужин, здесь в монастыре. Линдзи призадумалась: видать Сэм собирался на важную встречу с какой -то дамой : «Не забудь захватить на свою встречу пару презрвативов». Сэм чмокнул её в лоб: «Одни развратные мысли в голове у тебя. У меня деловая встреча". Проводив Сэма, Линдзи стала колдовать над своим скромным гардеробом. Хотелось, чтобы покупатель был впечатлён. Она впервые пожалела, что не привезла свой французский костюм обворожительного покроя: он сидел на ней, как на модели. Но выбирать пришлось из трёх вариантов, привезенных в Италию: она не предполагала здесь задержаться надолго. После короткого размышления она остановила свой выбор на коротком серо-голубом платье: она запахнула его, завязала кожаный чёрный пояс и оглядела себя в небольшое зеркало в ванной. Платье облегало груди и попочку очень тесно: она даже заметила сзади резиночки от трусиков. Ей показалось это слишком откровенным и она сменила бельё. Одела черные стринги, которые скромно прикрывали только лобок. В дверь постучали вовремя: она успела поправить платье. Это был Николя: «Сеньор шедро заплатил мне, чтобы я проводил тебя по спуску, а затем и в подьёме по тропинке». Линдзи поджала свои губы, усмехнулась: «Он такой щедрый, что мог бы оплатить и наш потрясающий вчерашний секс .» И добавила: «Ладно, пошли: я уже опаздываю на встречу. Но предупреждаю, Николя: без выходок!» Николя даже обиделся: «Ну зачем ты так? Я всего лишь выполняю свою работу. И мне же за это хорошо платят». Спускаться было легко и это заняло всего десять минут. Краем глаза Линдзи успела заметить далеко на пастбище знакомую фигуру пастуха. Она чуть не споткнулась, когда вспомнила толщину его фаллоса.

По пути дважды встречались белки, а однажды даже небольшая лисичка. Линдзи подумала, что Сэм был прав, когда попросил Николя проводить её: она могла бы от испуга и опИсаться. А в мокрых трусиках, даже стрингах, на деловые встречи как известно не являются. На поляне уже стоял Jeep Grand Cherokee чёрного цвета последней модели. Из машины вышел и бодрым шагом направился к Линдзи высокий, широкоплечий, в сером костюме, элегантный мужчина лет шестидесяти с хвостиком. «Чарльз Болдон, - представился он- Вы можете меня звать Чарли». Линдзи с улыбкой протянула ему руку и хотела назваться, но Чарли приложив губы к её руке, опередил: «Я Вас знаю мисс Линдзи . Причём уже многие годы: слежу за Вашим творчеством по интернету». Линдзи почувствовала приятную волну от комплимента по всему телу и поблагодарила его. Чарльз предложил посидеть в кафе в двух километрах в сторону Милана. И затем обратился к Николя: «Я верну мисс целой и невредимой через два часа. Спасибо за терпение». Его голос звучал вежливо, но властно: чувствовалось, что он привык командовать.

Он галантно открыл дверь машины и помог Линдзи сесть, нечаянно задев её за ягодицу. Она села и заметила, что глаза Чарли загорелись знакомым огоньком самца. Она с удивлением нашла это для себя приятным. Небольшое кафе на обочине дороги было уютным, но пустым. Кофе оказалось без особого аромата и Линдзи пригубив, отложила его в сторону. Оказалось, что Чарльз был владельцем недвижимости: несколько небоскрёбов в Гонконге. Но большую часть года проводил у себя в Лондоне. Жена скончалась два года назад, дети жили во Франции и Чарльз посвятил свою жизнь коллекционированию живописи. Линдзи слушала его внимательно, иногда задавая обычные в таких случаях уточняющие вопросы. Пару раз не сдержалась и зевнула. Правда, тут же извинилась: «Плохо спала прошлую ночь: постель в монастыре далеко не так удобна, как своя». Чарльз улыбнулся: «Для такой очаровительной женщины это вполне понятно. Особенно, если она замужем». Линдзи с вежливой улыбкой пропустила сомнительный комплимент мимо ушей. Чарльз понял, что пора перейти к главной цели встречи: «Я попросил менеджера миланского музея о встрече с Вами, потому что не совсем согласен с ценой, назначенной за Ваше «Искупление». Линдзи кивнула головой : «Я готова выслушать Ваше предложение. И вполне возможно, мы с Вами найдём компромис». Ответ Чарльза был сокрушительным: «Я думаю, Ваше полотно стоит вдвое дороже этой суммы, дорогая». Линдзи почувствовала, что вот-вот кончит: стринги предательски увлажнились. После небольшой паузы она чужим голосом спросила: «Что всё это значит, мистер Болдон? Мы с Вами едва знакомы, а Вы мне делаете предложение, которое откровенно говоря, попахивает то ли взяткой, то ли приглашением к соитию. И Вы это делаете, даже не зная мою душу, мои принципы, мои взгляды на жизнь. Как я должна ответить на Ваше предложение?» Чарльз даже не повёл глазом. Наоборот, широко улыбнувшись белоснежным жемчугом своих английских зубов, он спокойно ответил : «Уверяю Вас, , что ни в коем случае не имел ввиду задеть Ваши чувства. Я слишком долго изучал Вашу биографию, Ваши приоритеты, чтобы мог совершить столь опрометчивый шаг. Вы совершенно свободны в своём выборе.» Линдзи попросила вина. Чарльз заказал бутылку калифорнийского Cabernet 1986 . Когда официант отошёл в сторону, он продолжил: « Но согласитесь: ведь и я вправе заплатить за произведение искусства плату, которую оно на мой взгляд заслуживает.” Линдзи почувствовала жажду и выпила большими глотками весь бокал. Её глаза встретились с глазами Чарльза. Он легко прочитал в них согласие. И продолжил: «Я мог бы просто выписать чек на Ваше имя и передать через музей. Но преднамеренно просил о личной встрече по другому поводу: хочу заказать портрет своей покойной супруги и оставить его в наследство внукам». Это было приглашением на танец . Брачный танец. Линдзи ответила ему своей роскошной улыбкой: «Буду счастлива иметь дело с Вами, Чарли». Он вновь поцеловал её руку. Линдзи нашла нужным извиниться: «Простите, Чарли, не хотела Вас обидеть. С удовольствием исполню заказ. Скажите лишь, в какие сроки мне надо уложиться: я могу отложить другие планы.» Чарльз не хотел выпускать её руку. Он слегка погладил пальцами её ладонь: «Благодарю Вас. В начале ноября меня бы вполне устроило бы , за пару недель до её дня рождения. Если Вам нужны фотографии, то мы могли бы посвятить этому еще некоторое время. Мои файлы к Вашим услугам, если посчитаете возможным. Но мой ноутбук, к сожалению, в гостинце в Милане.» Линдзи попросила налить вина. Приглашение стало приобретать реальные очертания: «У меня к сожалению не так уж много времени. Но думаю, мы можем управиться за час. Мой муж будет ждать меня. Он иногда так нетерпелив» Чарльз вёл машину уверенно и не спеша. Это даже импонировало: сразу было видно - гурман. Когда он припарковался возле гостиницы, Линдзи расхохоталась: «Только не говорите мне, что Вы в номере 320». Чарльз понял, что они устроились в одной и той же гостинице. Лифт поднял их к счастью на пятый этаж. Линдзи вошла в номер, уже в твердой уверенности в том, чего она хочет. Её взгляд был красноречив до неприличия: «Можешь отправить мне свои фотки на электронный адрес. А сейчас я хочу просто дотронуться до маленького чарли». Он обнял, поднял её на руки и опустил в кресло возле широкой постели: «Я шёл к тебе длинным путём. Ты наверное заждалась меня?»

Его губы ласкали её плоть и с жадностью осушали всю влажность. Он мог продолжать до вечности, но был прерван её умоляющим голосом: «Дай же мне его, не заставляй меня встать перед ним на колени!» Чарльз был потрясён страстью и голодом: фаллос в её губах превратился в горящий факел . Он овладел Линдзи, посадив её на свои колени. Она была поражена размером и толщиной. Их губы не отрывались друг от друга, пока он не осеменил её своим лондонским туманом. Уже в лифте, спускаясь на первый этаж, Линдзи опустила в сумку конверт, даже не вскрыв его. Чарльз перехватил конверт и взглядом попросил открыть его . В нём была ценная бумага Chase Bank на сумму в один миллион фунтов стерлингов. Впервые в жизни она получала плату за свою работу, основательно отрахав своего работодателя. Линдзи притянула его к себе двумя руками и подарила поцелуй, которым она не награждала даже Сэма. Двери открылись на втором этаже , когда Линдзи еле заставила себя оторваться от его губ. У дверей лифта стояли Сэм и жена губернатора Калифорнии Майкла Николаса Топалиса, очаровательная Адель. ДРЕВНЕЕГИПЕТСКИЕ НОЧИ СТРАСТИ. Глава Шестнадцатая.

Мироздание зиждится на женском начале и мужском конце. Молодая жена фараона Ламашпур хорошела с каждым годом. Она унаследовала от матери тёмнокаштановые локоны, доходящие до двух изумительной формы ягодиц, тонкие черты лица, несоразмерно большую грудь и крупные черные соски мидийки.

Став жертвой насилия, а затем и женой фараона в десять лет, Ламашпур с самой первой брачной ночи практически была предметом извращённых фантазий Мерик Ра. Она уже тогда понимала, что вряд ли станет любимой, а тем более первой женой фараона. Фараон ,как мужчина, слабел на глазах. Этим умело пользовалась другая Его жена Саткул и мать, она же главная жена Шэпсут. Не скрывая своей зависти к молодой Ламашпур, они обе обьединились в кознях против неё. При этом, каким-то чудом им удалось забеременеть и теперь обе стали фаворитками царя. Ламашпур знала о неспособности супруга осеменить женщин, ибо его семя даже на вид было слишком блеклым и водянистым: об этом шептались все опытные наложницы гарема. А личный евнух Ламашпур, Бэдрат по большому секрету сообщил своему тайному кумиру-госпоже, что Шэпсут и Саткул очень часто предаются оргиям, пользуясь услугами раба-индуса Сукрэма. Это был тот самый Бэдрат, которого Мерик Ра застал в постели матери и велел его кастрировать. По просьбе Шэпсут фараон не только сохранил ему жизнь, но и приставил евнухом к Ламашпур. Он ревновал свою юную жену даже к собственной тени. Евнух Бэдрат, лишённый мужского достоинства, некогда поразившего своим внушительным размером царицу Шэпсут, испытывал почти братскую любовь к красавице Ламашпур. Его откровенные взгляды, трудноскрываемая заботливость и готовность умереть за скромный поцелуй подола её туники, не могли остаться без внимания сердобольной супруги фараона. Супруги, которая начинала изнывать от безнадёжности своего статуса и гнусных извращений в постели. С первых же ночей, ещё не достигнув половой зрелости, её детский анус подвергался жестоким сношениям. Регулярные оргии с участием других жён и наложниц унижали её главным образом тем, что только лишь она подвергалась многоразовым вторжениям фаллоса фараона в свой анус. В результате, с годами без такого соприкосновения она уже не могла достигать оргазмов. Бэдрат в ту ночь поделился со своей госпожей тайной, которую ему удалось раскрыть. Он стал свидетелем беседы, которая не оставляла сомнений: Шэпсут и Саткул зачали от раба-индуса Сукрэма. Несколько дней назад евнух по приказу фараона отнёс к царице несколько керамических дощечек, в которых фараон сообщал о великой радости: он был в ожидании рождения сразу двух наследников престола. Фараон желал, чтобы мать-супруга одобрила текст этих сообщений. Шэпсут была не одна в своих покоях. Царица Инмутеф в сопровождении большой свиты прибыла в Египет по приглашению фараона Мерик Ра. Согласно договору подписанному триннадцать лет назад приближался день бракосочетания принцессы Нэирэм с фараоном. Верховный Жрец одобрил брак, сообщив Мерик Ра о согласии Богов при условии провозглашения принцессы главной женой и империатрицей Египта. Это несколько раздражало Шэпсут. Но фараон сумел успокоить её, обещав, что она останется наследницей трона.

Между тем, фараон не спешил с бракосочетанием. Он был слишком увлечён доказательством своей способности осеменять жён и наложниц: Египет жил в ожидании непременного продолжения династии. В народе перестали шептаться о мужской слабости монарха. Мерик Ра воспользовался даже очередным разливом Нила , чтобы помастурбировать перед горожанами у дельты. Он хотел наравне с Нилом стать символом плодородия Египта. Евнух Бэдрат, стоя у дверей покоя царицы, понял, что пришёл не совсем вовремя. И встав за ширмой, решил дождаться удобного момента. Царица Инмутеф шумно перекидывалась сарказмом со своей старой соперницей Шэпсут . Они кокетничали как старые приятельницы и обменивались колкостями. Погладив уже заметный живот египтянки, Инмутеф прошипела: «Напрасно спешила : моя дочь может подарить фараону несколько сыновей». Шэпсут ответила , не скрывая превосходства: « Фараону не до свадьбы, Он готовится стать отцом . Да и дочь твоя Нэирэм, слишком занята общением с Богами. Того и жди , войдёт в наш дворец Богиней Исидой с младенцем». В это время из-за потайной двери вошла к гостям Саткул в сопровождении раба-индуса, несущего в руках поднос с напитками и явствами. Он уже не носил шаровары, а был в набедреннике. Шэпсут пригласила своих гостей отведать белого вина прошлогоднего урожая из Палестины. Пригубив вина, матроны стали обсуждать список приглашаемых на предстоящее бракосочетание. Договорившись встретиться завтра у Верховного Жреца, царица Инмутеф тепло попрощалась с хозяйкой и Саткул. Бэдрат, собравшийся было выйти из своего укрытия, вдруг застыл от откровенно похотливой картины. Стоявший за спиной Шэпсут раб Сукрэм припал губами к правому плечу царицы. Затем приподнял рукой её грудь и стал целовать сосок. Рука царицы легко сорвала с него набедренник и бедный Бэдрат чуть не лишился разума: индус обладал невиданным доселе оружием. Шэпсут с нескрываемой жадностью вложила в свой рот кривую саблю Сукрэма. Стало слышно её смачное посасывание и легкие стоны. Фаллос индуса вырос дважды. Выпустив его на свободу, царица с гордостью осмотрела своё сокровище и повернувшись к Саткул воскликнула: « Он пахнет тобой, Саткул. Я вижу ты уже сыта. Но посмотри: этот ствол неутомим и готов служить мне без отдыха». Саткул поцеловала царицу в губы и ответила: «О моя Владычица и царица Египта. Я готова служить тебе всю жизнь сама за столь божественную щедрость. Мне никогда не приходилось пробовать более вкусного блюда с фараонского стола.» Облокотишись об круглый мраморный столик с явствами, Шэпсут повернулась спиной к величественному фаллосу и императорским жестом приподняла подол туники: «После шестого месяца беременности жрецы советуют наслаждаться фаллосом стоя. Входи в меня, Сукрэм, не спеша: не потревожь своё чадо» . Молодой индус трепетно входил и выходил, не погружая даже половины ствола. Саткул не могла смотреть на такой соблазн безразлично. Она обняла Сукрэма сзади, нежно поглаживая его анус и величественную мошонку. Левая рука индуса оторвалась от груди царицы и стала ласкать округлый живот Саткул: «Оба малыша будут обладать моим оружием любви» -ритмично дыша, сказал раб. Когда Шэпсут издала победный стон, Сукрэм приподнял свою царственную ношу и аккуратно опустил на ложе. Саткул улеглась к царице так, чтобы доставить ей обычное после оргазма удовольствие. Саткул делала это не только с радостью, но и с благодарностью. Значительно лучше, чем рабыня Шула. Евнух Бэдрат так и не дождавшись удобной минуты, незаметно покинул покои и вернулся к своей госпоже, Ламашпур. Она выслушала Бэдрата, лёжа на мягких подушках. Он рассказывал детали, не отрывая своих страстных взглядов от широких бёдер , прижавших плоть Ламашпур. Плоть, которая была пределом мечтаний евнуха. Он испытывал неземную тягу к этой плоти не тем местом, где когда-то красовался внушительный ствол. Он жаждал припасть к этой вожделенной плоти губами и языком. Он уже давно мечтал испить любовных соков жены фараона. Фараона, одним взмахом меча в руке, лишившего его будущих земных наслаждений. Ламашпур заметила эту тягу. Она знала о ней давно, но пыталась даже не думать об этом. Но сегодня её раб принёс важную весть: она убедилась в том, что отцом неродившихся ещё наследников является раб-индус. Это был царский подарок от верного слуги. И он заслуживал благодарности и поощрения.

Ламашпур широко улыбнулась Бэдрату и слегка раздвинула свои бёдра. Перед глазами голодного раба раскрылась ложбинка любви. А спустя минуту он восхищённо увидел раступившиеся под её пальцами малые губы и торчащий ближе к лобку розоватый клитор. Их взгляды сообщили друг другу знаки, не нуждающиеся в словах. Когда евнух раздвинул, приподнял ноги своей госпожи и припал сухими от воздержаний губами к её плоти, Ламашпур своим дыханием потушила свечу у изголовья. Она хотела во мраке сумерек отдаться своему воображению.Воображению, волнующему её с детства. Бэдрат знал как доставить маленькой владычице великое наслаждение. Его язык, ставший твёрдым клинком – собратом утерянного фаллоса, вошёл в молодое чрево победным движением сверху вниз, затем снизу вверх. Почувствовав на своих губах свежие соки любви, Бэдрат получил свой первый за многие годы оргазм. А царственная плоть наконец-то познала подлинную мужскую ласку. Ягодицы Ламашпур приподнимались навстречу этим ласкам и опускались, приглашая входить ниже. Угадав её тайные позывы, Бэдрат не отрывая губ от плоти, приложил свой большой палец к уже раскрывшемуся анусу. Этого было достаточно, чтобы Ламашпур ловким движением ягодиц овладела этим подобием фаллоса. Она вобрала его в себя до конца. Бэдрат по вибрации на своём пальце понял, что наступил первый оргазм.В воображении Ламашпур возник знакомый профиль. Она прикрыв веки, отдавалась своему отцу, принцу –наследнику царя Ливии, Ортаху. Она его не видела с той самой ночи, когда была совращена вместе с матерью. С того проклятого времени, когда к ногам фараона-насильника была брошена отрубленная голова её неотразимой по красоте матери. Евнух своим языком совершал поистине чудеса. Чудеса, на которые не был способен жалкий извращённый фаллос фараона. Уловив желаемый плотью ритм, Бэдрат достиг совершенства: его женщина получала целый водопад оргазмов. Водопад, предназначенный для фаллоса её отца. Но водопад любви до последней капли был испит рабом Бэдратом, жертвой ревности кровожадного фараона. Повернувшись на живот, Ламашпур подарила Бэдрату взгляд, не оставляющий сомнений: его приглашали завершить службу. Евнух чуть не задохнулся от наполнившего его разум счастья.

Нежно раздвинув изумительной красоты ягодицы, он осыпал поцелуями горящий желанием анус и затем нежно вошёл в него любящим языком. Услышав победный стон своей госпожи, Бэдрат понял: он стал желанным хозяином уставшего от постоянного насилия ануса Ламашпур. Эта ночь стала началом их тайной близости. Вслед за ней было много ночей. И в этих ночах рождался их совместный плод: будущая месть фараону.

(продолжение следует)