THE MAXIMERON-2 Erotic stories By Guiseppe & Mirriam Becaccio Авторский перевод с английской ру

53. ИНАУГУРАЦИЯ. Сюзан Палмер настояла на том, что проводит Этери до Рима: «У меня есть несколько дней, и я хочу их провести до последней минуты с тобой.» Этери была тронута до глубины сердца: «Господи. Как я благодарна небесам за возможность общения с тобой. И как тяжело мне ждать новой встречи в следующем году». Сюзан посмотрела на часы: «До вылета чартера есть достаточно времени. Знаю недалеко отсюда роскошный бутик: тебе понравится.» Хозяйка бутика встретила мисс Палмер, как добрую знакомую. Она проводила дам в просторную примерочную. Вскоре повилась милая девушка с напитками и тремя тележками новинок нижнего белья. Отпив пару глотков андалузского красного, Сюзан стала перебирать тележку с бюстгальтерами. Этери стоя позади, погладила ей ягодицы и сняла с вешалки небесного цвета нижнее белье. Она приложила трусики к её попе: «Ты будешь очень сьедобна в них» . Сюзан повернулась к ней лицом и облизнула языком её в шею: «Твой выбор уже делает меня счастливой». Она скинула с себя юбку и трусики, чтобы примерить подобранные Этери. Но рука Этери легла на гладкий лобок и пальцы стали ласкать малые губки. Их поцелуй длился так долго, что они потеряли чувство времени. Сюзан отдышавшись предложила: «Мы не сможем выдержать два часа полёта до Рима. Я хочу в ближайший отель». Такси довёз их до гостиницы в пяти минутах от мадридского аэропорта. Лифт поднял на второй этаж. Сюзан долго ковырялась с пластиковым ключом: дрожащая рука выдавала нетерпение. Этери сняла с неё кофту и растегнула лифчик. Её губы с жадностью ласкали соски. Руки Сюзан нетерпеливо подняли ей юбку и прошли под трусики. Она так сжала ягодицы Этери, что та застонала от боли. Сюзан повернула её спиной к себе и поставила на колени в постель. Нацепив на себя специально купленное белье с искусственным фаллосом, Сюзан нежно погладила её промежность. Этери почувствовала , как твёрдый и упругий член играючи дразнит её клитор: «Войди же, не мучай меня...как я ждала это!»

Сюзан наслаждалась грудным стоном Этери: «Ты мне даришь Вселенную своим оргазмом!» Этери от наслаждения была готова потерять сознание: такого каскада она не испытывала давно. Сюзан доведя её до слёз, вышла из неё и уложила на спину. Она стала покрывать поцелуями всё тело Этери от шеи и до пупка: «Ты божественно хороша! Ты сводишь меня с ума... Хочу быстрее добраться до Рима и испить там твои соки досыта». В Риме Сюзан Палмер неожиданно получила срочное сообщение из Капитолия: спикер приглашал глав комитетов на срочную встречу для обсуждения некоторых деталей инаугурации: «Так и хочется подать в отставку.»- бросила в сердцах. На этот раз уже Этери провожала её до трапа в римском аэропорту, хотя Сюзан была против: «Тебя здесь встречает охрана твоего мужа.Они могут удивиться нашим обьятиям». Этери ещё крепче обняла её: «Сейчас мне плевать. Но если честно, даже не знаю, что произойдёт, если в Грузии узнают о моём необычном для Кавказа увлечении.» Поднимаясь по трапу Сюзан вновь обернулась: ей показалось, что в окне на втором этаже здания аэропорта вспыхнули камеры папарацци. Мужчина в тёмном костюме пошёл следом за Этери.

___________________________ Элизабет выглядела спокойной. Косметолог и имиджмейкер наводили последние штрихи под бдительным наблюдением исполняющего обязанности Госсекретаря Сураи Дильбази.

Взволнованная до предела юная Нигяр, сьёжившись сидела в кресле в самом дальнем углу и завороженно следила за процессом. Зазвонил её телефон: это была мать. Пошептавшись, она подошла к Элизабет: «Я даже не знаю, где я должна находиться, когда начнётся твоя присяга?» Элизабет улыбнулась: «Ты просто забыла: я тебе вчера показала на карте. Рядом с мамой во втором ряду. Кстати, она будет нуждаться в тебе: ведь ты же знаешь, что она беременна. А позже мы встретимся на балу». Сурая обняла девушку и напомнила: «Моя машина ждёт тебя внизу. Тебя проводят в гостиницу к маме». Площадь перед Капитолием была забита до отказа. В наступившей тишине Элизабет Росс была приведена к присяге. Её инаугурационная речь была краткой, но всеобьемлющей. Мировые телеканалы в прямом эфире довели до мирового сообщества главную философию нового главы Белого дома: глобальная политика будет управляемой. До начала традиционного бала новый Президент США уединилась у себя в Овальном оффисе с вице-президентом Стивом Брауном и премьером Англии Эдди Болдоном. По настойчивому совету их обоих она согласилась принять глав России и Украины – Булыжникова и Петренко. Обе страны были готовы провозгласить декларацию о конце противостояния между ними и взаимном признании суверенных границ. Такое начало правления сулило новому главе США мировую популярность на весь предстоящий четырёхлетний срок. Выступившие перед телекамерами главы России и Украины не только провозгласили перемирие, но и преподнесли это, как инаугурационный подарок Белому дому. Сара Болдон подняла тост за новую эру в мировой политике и вплотную подойдя к Элизабет восторженно призналась: «Мисс Президент, Вы не просто обворожительны. Вы преступно соблазнительны.» Элизабет была восхищена удачным комплиментом от супруги премьера Англии: «Вы мне льстите, очаровашка. За эти огненные локоны, что украшают Соединённое Королевство, я готова расстаться со многими своими привилегиями». Их взгляды встретились и передали многое из того, что должно было быть недоступно окружающим. Отпив шампанского, Сара Болдон успела шепнуть Президенту в ухо: «Мои локоны готовы отдаться вам по любви, без обязательств». Элизабет слегка кивнула головой: сигнал был принят с благодарностью. Проводив высоких гостей, Президент попросила остаться Стива Брауна: «Нам надо обсудить два кадровых передвижения. Садись.» Стив разлил по порции арманьяка и уселся рядом на диване: «Мне кажется, про одну трансформацию я догадываюсь: ты хочешь Маргарет Денуа иметь на посту Секретаря по образованию?» Элизабет отпила глоток, скинула туфли и сложила ноги на его коленях: «Да, если ты не против. Она мне, как родная дочь. Думаю, в комитете Конгресса с ней не будет проблем.» Стив отставил свой стакан и стал массировать ей пальцы на ногах: «У нас могут быть проблемы с Сэмом Розенбергом. Мои источники сообщают, что Сюзан Палмер готовится обложить его вопросами, на которые у него практически нет ответа». Элизабет взяла паузу. Закрыла веки и сменила ногу: « Да. У меня был разговор с этим воплощением целомудрия. Она хотела встретиться с Сэмом до слушаний, тэт-а-тэт. Но когда узнала, что Сэм находится в Испании, вдруг передумала. Не знаю, почему, но мне кажется, это её окончательно озлобило».Стив посмотрел на часы: «У нас мало времени: мы должны быть на балу через полчаса». В это время вбежала Оливия: «Плохая новость, Элизабет: исчезла Нигяр Велиева. В последний раз её видели, входящей в гостиницу «Плаза». Но до номера, в котором расположилась делегация Азербайджана, она так и не дошла. Есть подозрения, что это киднапинг. Полиция и ФБР подняты на ноги.» __________________________ Сэм Розенберг ждал этого звонка. Голос мисс Палмер звучал ровно и доброжелательно: «Мне мой помощник сообщил, что пару недель назад ты звонил, чтобы пригласить меня на ланч. Как мило с твоей стороны!»

Сэм постарался не выдать своим голосом победных нот: «Но я как обычно в таких случаях был неудачлив: ассистент сообщил мне, что ты в отпуске». Сюзан попыталась сделать ему комплимент: «Такие импозантные мужчины, как ты, вряд ли страдают от недостатка внимания к ним . Кстати, если предложение всё ещё в силе, то я так голодна, что готова проглотить кухню на любой вкус. Но предпочла бы грузинскую. Ты не против?»

Сэм щелкнул пальцами: подслушка АНБ сработала по нотам. Кстати, уже была снята. Сэм знал, что некоторое время назад ей звонила госпожа Квантриашвили. Рыдая в трубку, она рассказала Сюзан, как некий молодой человек пробегая мимо неё в аэропорту Рима, уронил ей под ноги конверт. Из него рассыпались фотки. Каков же был шок у Этери, когда она расмотрела на этих фотках себя вместе с Сюзан. В известных позах. Сэм взял паузу. А затем театрально удивился: «Твой вкус уникален. Я сам влюблён в эту гостеприимную страну. Дай мне полчаса, и я найду в Вашингтоне уютное место с такой кухней». Посол Грузии, к которому Сэм обратился за помощью, рекомендовал маленький отель на окраине под названием «თავდამხვევი სიყვარული» - Crazy love. Сэм перезвонил Сюзан и предложил за ней заехать: «Отвезу тебя в грузинскую «Безумную любовь». У красочного входа в ресторан-отель их встретил высокий и статный красавец в национальной униформе. Усадив недалеко от винтовой лестницы, ведущей вверх, он положил перед гостями меню. Сюзан игриво помахав брошюрой, подмигнула официанту: «Не будем тебе морочить голову. Принеси -ка что-нибудь такое, от чего я приду в восторг». А потом добавила: «Хотя, я уже в восторге от тебя. Ты сказал, тебя звать Гиви?». Бокал красного вина урожая прошлого года Сюзан выпила в два приёма: «Без ума от грузинских вин. Ещё с тех пор, когда работала там военным атташе.» Сэм предложил тост: «За твой потрясающий вкус». Отпив несколько глотков, он налил Сюзан ещё. Она посмотрела на него взглядом разведчика, попавшего в сети своего агента: «Хочешь напоить? Я не против: сегодня у меня был тяжелый день: пришлось минут пятнадцать общаться с новым Президентом» . Сэм положил ей в тарелку сыр сулугуни и ароматный пучок зелени: «Кажется, ты без ума от неё. Но предлагаю облегчить твой тяжёлый день.» Он демонстративно выпил свой бокал до дна. Сюзан обратила внимание, что у Сэма тёмно-голубые глаза: «Никогда не встречала еврея с голубыми глазами, Сэм. Признайся: ты ведь не собираешься охмурять одинокую женщину, даже не подозревающую о втором значении слова «секс»? Сэм долго смотрел ей в глаза с улыбкой старого ловеласа: «Сочту за счастье, если окажусь первым среди достойных». Сюзан подозвала Гиви: «Сынок, вторую бутылку этого божественного напитка подними наверх в номер вместе с горячим». И повернувшись к Сэму, добавила: «Ты знаешь, Сэм? Иногда ближе к возрастному лимиту, целомудренная дама готова попробовать нечто запретное». Оставшись в небесно голубом нижнем белье и бледно бежевом бюстгальтере, подобранных Этери для неё в Мадриде, Сюзан повернулась к Сэму спиной. В зеркале напротив Сэм увидел, как густая краска стыда на её щеках победила лёгкий макияж. Он обнял её за плечи и услышал еле слышный шёпот: «Умоляю тебя, выключи свет... я не смогу расслабиться». В полумраке она увидела перед собой стройную фигуру мужчины, которому ещё нет пятидесяти. Сюзан провела рукой по его груди и соскам. Он растегнул ей лифчик и погладил упругие груди: «Ты в отличной форме, Сюзан, поверь мне, и брось комплексовать.» Сюзан села на край постели и спросила: «А как мне убедиться в том, что я всё еще соблазнительна для тебя?» Сэм взял её за руку и подвёл к возбуждённому члену: «Тебе ни о чем не говорит мой индикатор страсти?» Сюзан долго держала индикатор в обеих руках : «Ты можешь не поверить мне, но мои ладони держат это впервые». Вложив его в свои губы, она тут же вытащила обратно и подняла свои глаза на Сэма: «Я буду терпеливой ученицей, Сэм. Только не торопи меня». После душа они легли лицом к лицу. Сюзан знала, что начинать разговор должен он. Иначе это будет означать, что она в нём ошиблась. Сэм провёл рукой по её локонам: «Ты же понимаешь, что я не собирался всерьёз шантажировать Этери. Мне была нужна ты. Возглавив Агенство, я стану самым лояльным твоим другом.» Сюзан опустила руку к утомлённому фаллосу: «Можешь меня поздравить: я сумела завербовать первого в моей жизни агента влияния. И он оказался удивительно вкусным ».

Когда Сэм помогал ей застегнуть бюстгальтер, она была на проводе с Грузией: «Детка, можешь разорвать этот мусор и выброси из головы все свои опасения. Твоя безопасность вне всяких сомнений. Иначе, я бы покончила с собой». _________________ Элизабет была готова под любым предлогом отменить свое присутствие на балу. Или в крайнем случае, появиться там лишь на несколько минут: «Я не смогу быть на балу, когда моя крошка в беде». Стив поднял руку: он был на проводе с Сэмом. Закончив разговор, он попытался как-то успокоить Элизабет: «Сэм уверен, что заказчик похищения – бывшая первая леди Азербайджана Нурлан Паша-заде. Он достанет её из под земли». Оливия вошла с личным телефоном Элизабет: «Это Сара Болдон, супруга премьера». Элизабет замахала руками: «Не до неё. Передай, я ей перзвоню, когда смогу». Но Оливия настояла: «У неё есть сведения об истории вопроса.» Сара была изысканно деликатна: «Знаю, как тебе тяжело. Но хочу слегка прояснить наиболее вероятную версию. Помощница Эдди, мисс Нэнси имеет твёрдые основания подозревать известную нам семью Паша-заде. Она недавно пыталась шантажировать премьера. И по всей вероятности преследует понятные цели: вернуть рычаги управления страной». Элизабет выслушала её с наигранным интересом: «Да, Сара. Ты только что подтвердила версию нашего Агенства национальной безопасности. Розенберг уже решает проблему. Спасибо за соучастие. Надеюсь, скоро увидеться на балу». Нурлан Паша-заде не стала вилять хвостом: «Сэм, считай что я категорически отвергла все твои надуманные обвинения в мой адрес. Но мне кажется, мама этой шаловливой игрушки твоего Президента, должна быть крайне сговорчива, когда преступники выйдут на неё со своими требованиями.» Сэм понял, что Нигяр в безопасности, если есть предмет для торга: «Что бы ты посоветовала мисс Велиевой? Наверняка, твои рекомендации будут очень ценными для переговоров с исполнителями заказа». Нурлан ответила вопросом на вопрос: «Не кажется ли тебе, Сэм, что для благополучных родов в её более чем зрелом возрасте, было бы благоразумно подать в отставку и обьявить досрочные выборы?» Элизабет выслушала Сэма и тут же связалась с президентом Азербайджана: «Марьям, в первую очередь, не волнуйся: тебе нужно быть в полной гармонии со своим организмом. Нигяр невредима и очень скоро будет освобождена. Сейчас важно сделать заявление для прессы. Намекни, что благополучный исход беременности для Ника Денуа важнее любых политических выгод. Это будет сигналом для начала торгов. К этому времени, мы сумеем обнаружить преступников и реализовать план по освобождению.» Марьям старалась держаться храбро: «Она сильная девочка. Всё будет хорошо. Спасибо вам за поддержку. Я сделаю такое заявление.» Сара Болдон связалась со своим кузеном, полковником МИ-6, Мэтью Крейгом. Выяснилось, что коллеги из США уже подключили секретную службу Англии к происшествию. Сара предположила, что следы могут вести к гостинице «Савои», владельцем которой является Нурлан Паша-заде. Мэтью согласился с ней и обещал провести аккуратную операцию по обследованию номеров. Элизабет выглядела радушной хозяйкой бала. Но самые близкие могли заметить её отрешённый вид. Сара Болдон взяла её под руку и увела в сторону открытого балкона: свежий январский ветерок смог бы развеять тяжелые мысли. «Дорогая, я почти не сомневаюсь: очень скоро мы услышим добрые вести из Лондона. Мой кузен, Мэтью обещал мне перезвонить, как только они перевернут вверх дном это гнездо разврата, гостиницу «Савои».

Но телеканал CNN оказался проворнее. Большинство гостей собралось возле огромного экрана в Конвеншин зал. Первые же кадры уже были бодрящими: Нигяр в окружении шести агентов МИ-6 села черный лимузин, который быстро умчал её в сторону Хитроу. Были арестованы двое молодых людей, имена которых не называли по известным причинам: в интересах следствия. Диктор завершил новость сообщив, что владелица отеля обьявлена в розыск. Элизабет подошла к Марьям и обняла её: «Слава Богу, обошлось. Береги себя, дорогая». К ней навстречу шла Сара с двумя бокалами шампанского: «Мои поздравления, Элизабет. Я на седьмом небе от счастья видеть улыбку на твоём лице». Элизабет взяла с её рук бокал, отпила глоток и шаловливо улыбнулась: «Я готова принять обещанное тобой. Сразу после бала». К половине первого ночи Сара и Элизабет уже поднимались в лифте в президентский номер гостиницы Hilton . Войдя в аппартаменты Элизабет окинула взглядом поистине королевскую мебель: “Мне кажется, наша с тобой брачная ночь обещает стать монархической». Сара возбуждённым взглядом прошлась по широкой и высокой постели: «Обещаю не сопротивляться, даже если ты меня изнасилуешь». Элизабет предложила начать с джакузи. Леди раздевали друг друга не спеша и со смаком. Сара шепотом призналась: «Мечтала вкусить тебя ещё в тот самый день, когда ты была в Лондоне на приёме у Елизаветы в прошлом году. Но ты даже не обратила на меня внимания. Зато пожирала глазами своего Посла в ООН ...Дильбази, кажется?» Элизабет потянула её в ванну: «Мне кажется, ты меня так изучила, что знаешь все мои секреты?» Сара легла на неё и припала к губам: «Страсть сводит с ума. Разве не правда ?». К утру Сара чуточку успокоилась. И теперь лежала поперёк постели у ног Элизабет. Руки обеих дам ласкали свои прелести, а глаза продолжали жадно сношаться. Элизабет не выдержала первой: «После такой нежной любви иногда хочется разделить на двоих один крепкий ствол. Как ты думаешь?» Сара от восторга хихикнула: «Ты попала в десятку, извращенка!» Стив давно уже спал , когда услышал слабый писк телефона. Включив его, чтобы не будить Линдзи, он вышел на балкон гостиничного номера. Он сразу понял, что Элизабет наконец-то в кои веки созрела для его черного "стейка": «Где ты? Хочу лететь к тебе на крыльях. Hilton? Ты наверное шутишь! Это же всего лишь тремя этажами выше меня!» Стив поднялся на лифте в белом банном халате на голое тело. Дверь открыла Сара, пытаясь скрыть свои прелести коротким полотенцем. Закрыв дверь, Стив не стал тянуть кота за хвост, и скинул халат: «Я с детства воспитан в уважении к правительству Её Королевского величества. Подозревал, что у Элизабет отменный вкус. Но оказывается он даже супер!» Сара направляясь рядом с великаном в сторону спальни, с любопытством рассматривала «стейк», которым Элизабет только недавно восхищалась в своём описании: «Боже мой! И как можно жить с таким сокровищем в одиночку?» Элизабет поманила Стива пальцем: «Что бы я делала в этом безумном мире, не будь тебя, Стив?» Стив с упреком присел к её ногам, нащупывая каждый палец: «Не лукавь, колдунья. В последний раз ты вспомнила обо мне пару месяцев назад.» Элизабет взглядом призвала Сару не стесняться. Супруга премьера не стала ждать второго приглашения: фаллос наполовину исчез в её губах. Элизабет с похотью наблюдала, как ствол постепенно превращался в мощное черное копье. Глаза Сары следили за каждой мимикой лица Элизабет. Она сразу уловила момент, когда хозяйка Белого дома стала изнывать от желания принять меч в свои ножны.

Было видно, что Стив изголодался по мраморному телу Элизабет: он "жарил" её с жадностью и во всех мыслимых позах. Всё это время он не переставал ласкать руками пышные груди и упругую попочку Сары. Вскоре они услышали затяжной и трубный голос Элизабет: «Всё...детка... ты меня затрахал....больше не могу..» Она провалилась в сон, как будто не спала неделю. Сара увела Стива на огромный диван: «Пусть отдохнёт...не будем ей мешать». Стив поднял её , маленькую, на свои крепкие руки: «Бог наградил тебя двумя сокровищами,от которых я балдею: крутые ягодицы и рыжие волосы». Саре показалось, что в неё вонзили копье Давида: «О Господи Боже мой! Твой ствол может отправить в рай даже такую грешницу, как я.» После нескончаемого каскада оргазмов, Сара, еле отдышавшись, нашла в себе силы признаться: «Вот живёшь всю жизнь, принимая сантиметры от правительства и отсчитывая минуты под герцогом. А потом вдруг летишь на крыльях в бесконечность по всей Вселенной на черном лимузине.» Линдзи проснулась, когда Стив успев принять душ, уехал в Белый дом. Пытаясь окончательно очнуться, она с наслаждением вспоминала самые развратные минуты прошлой ночи. Рука наткнулась под подушкой Стива на собственные трусики. Это ей напомнило Сэма: он был маньяком женского белья до, во время и после секса. Но вытянув бельё до конца, Линдзи заметила, что оно просунуто в кольцо. Кольцо оказалось золотым с драгоценным камнем. Из трусиков выпала вчетверо сложенная записка. В ней была всего лишь одна строка «Ты бы согласилась стать женой вице – президента США?».

ДРЕВНЕЕГИПЕТСКИЕ НОЧИ СТРАСТИ ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ. Полнолуния таят в себе много таинств.

Над Египтом наступила ночь полнолуния. Одна из тех ночей, когда даже луна наполняется любовью до самых краёв и излучает божественную страсть на весь живой мир. Изнывая от желаний, она не может никак подыскать во всей Вселенной того, кто был бы достоин её великих желаний. В такие ночи мужчины и подростки ощущают в себе наплыв энергии, достаточный чтобы удовлетворить целый гарем. В полнолуние большинство созревших девиц и полнокровных женщин особенно нуждаются в любовных ласках и готовы стать шаловливой игрушкой для своих самцов. Неирэм вошла в покои царицы Румии, когда та распустив свои золотистые локоны, сидела у окна и любовалась красотой возбуждённой луны и неба - её девственной ночной постели . Она слегка вздрогнула от прикосновения теплых рук и с улыбкой пригласила империатрицу разделить с ней удовольствие – лицезреть прекрасную картину природы. Царицы устроились рядом у раскрытого окна и Румия велела рабыне угостить Неирэм её любимым белым вином: «Это урожай пятилетней давности, собранный на моей девичьей родине в царстве Куссар. Прислал мой брат, сменивший покойного отца на троне». Неирэм отпила два глотка: «О да! У тебя отменный вкус, сестрица. Мне кажется, я не скоро уйду от тебя». Царица выпила свой кубок до дна и поделилась с Неирэм своими воспоминаниями. Именно в одну из таких ночей много лет назад , при подписании мира с царством Хэттов, её отец угостил своего гостя, тогдашнего Верховного Жреца Бэнафа таким же вином, который приготовила Румия. Бэнаф был в восторге и пригласил девочку в храмовую гимназию для царственных особ в Египет. «Мне тогда лишь исполнилось 14. И приглашение от Бэнафа прозвучало , как божественный знак. Я упала на колени и поцеловала его руки. Была в такой растерянности, что нечаянно соприкоснулась с его фаллосом под туникой. Это было для меня чем-то сказочным и невероятным. Он тут же поднял меня, посадил на колени и слегка лишь коснулся моих только созревших грудей. Наши взгляды тогда сообщили мне о страсти, возникшей между нами.» Румия отвернулась к окну и смахнула набежавшую слезу. Неирэм слушала её с нескрываемым волнением. Кое что напоминало ей их первое знакомство с Бэнафом: «Не останавливайся, сестрица. Прошу тебя, поделись со мной о первой ночи с ним.» Румия положила свою ладонь на руку Неирэм: «О! Это была феерическая ночь. Днём перед этим я получила очередное колкое сообщение от царя хэттов Суппилима Второго, которому мой отец обещал отдать меня в жёны. Он требовал прервать учёбу и войти в его гарем немедленно. А в гареме уже без меня было двое жён и пять наложниц. Да к тому же старому царю перевалило за восемьдесят. Я вся в слезах побежала в Храм к Верховному Жрецу в поисках защиты.» Румия сделала паузу. Налила себе второй кубок, выпила его и продолжила: «Но прибежала я к нему не совсем вовремя: Зиббу воздавала должное святому фаллосу.» Неирэм улыбнулась и обняла Румею за плечи: «И я была свидетелем этого не раз. Надо сказать, Зиббу была единственной, кто могла это делать неповторимо. Бэнаф по сей день без ума от неё». Румия согласно кивнула: «Но я ведь была слишком юна и даже не знала, в чем секрет этих ласк. И представь себе, Зиббу подозвала меня , тут же усадила рядом и терпеливо научила непростому искусству. До сих пор помню её слова: «Если любящая женщина находит в этом усладу для самой себя, мужчины бывают без ума от неё». Неирэм нетерпеливо толкнула её в бок: «Дальше, дальше...я теряю рассудок» Румия с любовью погладила её плечи и вполголоса продолжила: «Вкусив таинственного плода, я так возжелала его владельца, что не помня себя, сама оголилась перед ним и упросила войти в меня.» Рука Неирэм легла на свой лобок: «Не удивлена нисколько. Я сама отдалась ему, как только созрела для соитий и увидела во сне его достоинство». Румия соединила свою руку с её и почувствовала тепло плоти империатрицы: « В ту ночь он лишил меня непорочности. И овладевал мной много раз. Я потеряла счёт, ибо пребывала вне сознания от желаний и оргазмов. Мы провёли вместе до рассвета. В ту ночь я понесла от Бэнафа. Когда спустя пару месяцев я всё же вошла в гарем царя Суппилима Второго, в моём чреве шевелился плод моей любви , наш сын Бенали .»

Их руки сплелись, их дыхания участились, их взгляды проникали в оголённые души друг друга. Неирэм словно в дремоте обнажила грудь Румии и восхитилась: «Ты и сама рождена в любви. Ибо проходят годы, а твоё тело сохраняет юность». Румия припала губами к её шее: «В божественности и неземной красоте никто в этом мире не сравниться с тобой, Неирэм. Всё моё существо возбуждается от одной мысли, что ты вышла из семени моего кумира.» Они обе были готовы воздать должное этой полнолунной ночи. Но Неирэм вспомнила о предсказании юной Муниры о злых намерениях сына Румии, Бенали. Империатрица приподняла её лицо, припала губами к щеке: «Полнолуние самый удобный случай, чтобы навестить фараона и приласкать его святой фаллос. Мне Боги шепчут на ухо: он ждёт тебя. Поспеши к нему. Я вернусь к тебе на рассвете. Хочу вкусить твой аромат после соития с ним.» Румия прижала её к сердцу и еле слышно в шутку упрекнула: «Ты развратнее меня, искусительница!» Фараон Бэнаф завершив ночную молитву, сняв с себя хитон, спустился по лестнице в водоём. Вошла рабыня Тасра. Её на днях прислал царь Ливии Ортах Второй. Тасре, которая была родом из далёких островов на Севере, едва исполнилось двеннадцать. Но её сложившиеся формы говорили о том,что близилась пора зрелости. Она не раз своим взглядом откровенно сообщала о своей безумной страсти к фараону. Но Бэнаф твёрдо придерживался правила: не лишать целомудрия до половой зрелости. Приблизившись к водоёму, Тасра вновь хотела было скинуть с себя одежды, чтобы прикоснуться кумира при омовении. Но Бэнаф остановил её: «Сходи в покои царицы Румии, дитя, и передай ей мое приглашение, если она помнит про меня. Напомни ей: в эту ночь много лет назад она подарила мне свое целомудрие.» Не успела Тасра повернуться в сторону выхода, как в дверях показалась Румия. Она успела услышать слова владыки: «О Боги! Любимый мой властелин помнит ту божественную ночь, когда осчастливил меня своей близостью? Империатрица Неирэм, как обычно видит сквозь стены и преграды» Она шла и медленно освобождалась от всех украшений и нарядов, предназначенных для ночи любви: «Это полнолуние свело меня с ума: перед моим взором прошли минуты и часы, проведённые в твоих обьятих, мой повелитель». Фараон не спускал глаз с её чуть полноватого белоснежного тела и пшеничных локонов, раскинутых по плечам. Румия шла, как зрелая лань, стремящаяся соблазнить своего самца: её упругие груди шаловливо колыхались , дразня возбудившимися тёмными сосками. Крутые бёдра ритмично звали к похоти и обещали вобрать в себя фараона всецело и с жадностью. Её руки стыдливо прикрывали вожделенный лобок, жаждущий принять до основания поднявшийся фаллос повелителя. Войдя в воды, Румия подошла к нему и прошептала: «Хочу тебя, как в ту первую ночь. Жажду вкусить твоё достоинство, как голодная самка. Мечтаю лечь под тебя, как самая последняя шлюха Египта». Бэнаф слушал её, теряя разум и терпение. Он протянул было к ней свои руки, чтобы раздвинув бёдра, посадить на фаллос, но Румия ласково отвела в стороны его руки: «Нет-нет, мой Бог. Не спеши, мой фараон. Дай мне его: я просто сойду с ума, если он не соприкоснётся вначале моих губ, языка и нёба». Она вобрала его с горячим дыханием и громким стоном голодной самки. Бэнаф почувствовал, что его тело расстаётся с душой, что он уже в поднебесной: «Ты волшебница, Румия! Ты превзошла даже Зиббу!» Румия оторвала затвердевший клинок от губ и с чувством гордости прошептала: «Это искусство любящей женщины: ты мне даришь вожделение. Если бы ты знал, как много значит для меня твоё сокровище!».

Бэнаф входил в эту ночь в царицу Румию ровно четырежды. И все четыре раза Румия была с ним в четырёх разных ипостасях: юной послушницей гимназии, тайной любовницей, матерью его чада и зрелой возлюбленной. Фараон еле добравшись до своего ложа, успел шепнуть Румие свое твердое решение: «С этой ночи ты станешь моей женой.» Первые лучи солнца они встретили за утренней трапезой: оба были голодны, как лесные звери, взбесившиеся после полнолуния. Фараон держал её на своих коленях и с наслаждением кормил из рук: «Ты бесподобна, колдунья моя.» Румия была слегка смущена вчерашним решением фараона: «Мне кажется, прежде чем обьявлять об этом, ты обязан заручиться согласием империатрицы. Без этого я вряд ли смогу принять твоё предложение.» Бэнаф загадочно улыбулся: «Ты ещё вчера вновь убедилась в том, что моя Неирэм читает мысли сквозь расстояния. Будь уверена: она уже согласна.» Румия недоверчиво посмотрела на фараона: «Хочу в этом убедиться сама. Мне нужно спешить к себе: она обещала к рассвету благословить наше соитие прошлой ночью». Фараон прочёл в её глазах, что благословение Неирэм , о котором упомянула Румия, больше похожа на взаимные ласки двух любящих самок. И эта мысль защекотала его плоть. Обняв Румию, Бэнаф понял, что наступил удобный миг, чтобы приобщить её к тяжёлой новости, которую таить нет смысла: « Но у меня есть и плохая весть. Я не хотел портить нашу ночь любви. Но ты обязана знать о ней.» Румия вся содрогнулась и приготовилась слушать. Бэнаф был краток: «Небеса устами Муниры сообщили нам, что наш сын Бэнали потерял здравый рассудок. Он хочет потребовать для себя египетский трон. И я предвижу войну, с которой он скоро двинется к нашим границам.» Румия не смогла скрыть своих слёз: «Но ведь это ты своими руками и волей помог нам справиться с врагами и вознести его на хэттский трон! Неужели он способен на такое?» Фараон попытался успокоить её: «Не спеши лить слёзы. У меня зреет план. Он позволит, надеюсь, договориться с ним без отцеубийства. И мне понадобится твоя помощь в этом.» Румия позвала рабыню: «Милая Тасра, найди мои одежды, а то я вся продрогла». Затем прислонилась грудью к затылку фараона: «Он не был таким варваром. Его как будто подменили. И я кажется, знаю, кто это сделал. Инмутеф со слов Хэшаба сообщала мне, что одна из бывших египетских рабынь, стала его женой. И якобы он даже недавно возвёл её в царицы.» Тасра помогла Румие одеться. Фараон поднялся и направился в сторону Храма. Румия догнала его: «Я готова исполнить любую твою волю. Даже если речь пойдёт о жизни нашего сына». Фараон вошёл в келью Муниры, когда Зиббу расчёсывала её локоны. Не поворачивая головы в сторону дверей, Мунира грудным голосом произнесла: «С добрым утром, Владыка Египта и моих мыслей. Я была в ожидании тебя. Всю прошлую ночь я провела в молитвах. Боги были как всегда добры со мной. Они не опасаются за твой престол и твою жизнь. Хотя твой сын уже снарядил пять тысяч боевых колесниц, две тысячи всадников и восемь тысяч пехотинцев. Но пусть тебя это не волнует: его приведут к тебе пленником ещё до начала сражений.» Фараон присел на край её ложа. Рука легла на спину Муниру со стороны сердца. Мунира вздрогнула: «Знаю, Владыка. Мне самой стыдно от похотливых мыслей. Не упрекай меня в ранней страсти к моему божеству. Это превыше наших с тобой сил: только Небеса способны остановить мое влечение к тебе. Но будь спокоен: я не нарушу твоего обычая ждать до зрелости. Ты скоро узнаешь, что она на пути к моей плоти. Благодарю Небеса за твой утренний визит ко мне.» Фараон поцеловал Муниру в лоб и медленно направился к дверям. Раскрыв двери, он ясно уловил её последние мысли: «Передай мои подравления для Румии: она достойна стать твоей супругой». Бэнаф был потрясён: Боги ниспослали ему ещё одно непорочное сокровище в образе ангела.

Румия бежала к себе с биением сердца: две новости смешались в её голове и мешали ей радоваться жизни. Неирэм ждала её с раскрытыми обьятиями: "Как ты могла усомниться в моем согласии? Иди ко мне: от тебя исходит аромат фараона и это сводит с ума". (продолжение следует)