АБШЕРОНСКИЕ ФРЕСКИ. Бейдулла Манафов.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ. СПЕЦОПЕРАЦИЯ. Старший следователь прокуратуры Калантаров Феликс Ервандович был на особом счету: коллеги знали, что он находится под опекой самого Мир Теймура Мир Ягубова, недавно возглавившего Совет Министров. Следователю высшей пробы поручали раскрытие наиболее сложных, так называемых «взрывоопасных» преступлений. Его молодая и привлекательная супруга, модная бакинская портниха, самолично готовила ему завтрак, отглаживала костюм и чистила обувь. Именно поэтому Феликс Ервандович, несмотря на свои пятьдесят восемь, всегда выглядел подтянутым и элегантным. Покончив с двумя крутыми яйцами и бутербродом с маслом, пригубив горячего чая, Феликс потянулся было за синим галстуком. Но Диана быстро подбежала и сама надела ему на шею коричневый в горошек: «Я видела сон: тебе предстоит сегодня важная встреча.» И выразительно закатила свои голубые глаза к потолку. Не успел товарищ Калантаров войти к себе в кабинет, как раздался телефонный звонок. Звонил помощник Мир Ягубова: «Председатель Совмина ждёт Вас к десяти часам.» Феликс тут же вспомнил сон супруги: «Она у меня просто волшебница!» Вот уже многие годы подавляющее большинство бакинцев передавали из уст в уста чудеса, которые мог совершать известный далеко за пределами Азербайджана Сейид Мир Мовсум Ага. Говорили, что он происходит из рода самого Пророка Мухаммеда. Жил он в скромном доме в старинной части города, Крепости. Родился он больным и немощным. К началу войны ему было уже далеко за пятьдесят. Сейид давно не мог самостоятельно вставать, садиться, есть и пить. За ним терпеливо и по-матерински нежно ухаживала младшая сестра, Сакина-ханым.

К Мир Мовсум Ага приходили не только больные, ищущие исцеления, но и вполне здоровые - за благословением. Ходили слухи, что прикосновение его руки производило волшебство. Так или иначе, ежедневный людской поток к его дому завершался лишь с наступлением сумерек.

Председатель Правительства Мир Теймур Мир Ягубов жестом пригласил следователя Калантарова сесть, а сам продолжал что-то писать. Через минут пять он поднял глаза и стал рассматривать Феликса так внимательно, будто видел впервые: «Всегда поражаюсь твоему вкусу, товарищ Калантаров. Ты умеешь мастерски подбирать галстуки к костюмам.» Следователь только сейчас заметил, что Председатель Совмина был при точно таком же тёмно-коричневом галстуке в горошек. Они обменялись взглядами и улыбнулись. Калантаров нежно погладил свой галстук: «Простое совпадение, товарищ Ягубов.» Вошла пожилая секретарша с чаем: «Теймур Алекперович, сахар кончился. А следующий паёк мы ждём только в понедельник.» Мир Ягубов развёл руками: «Что поделаешь? Идёт война и весь советский народ испытывает трудности.» Подождав, когда женщина выйдет, он протянул Калантарову несколько фотографий: «Вы знаете этого старца из крепости. Нам уже из Москвы звонят по его поводу. Надо разобраться, на что они с сестрой живут. Говорят, их снабжают получше, чем работников Кремля.» Калантаров взял в руки фотографию женщины: «А что делать с ней? Насколько я понимаю, это тёща самого товарища...» Мир Ягубов поднял вверх указательный палец: «Очень аккуратно. Без лишнего шума. Строго конфиденциально. Следить за каждым шагом. И докладывать лично мне!» Выждав паузу, он достал из ящика стола ещё одно фото. На нём был мужчина средних лет в костюме и шляпе. Феликс Ервандович сразу узнал его: «Это же управляющий «Рыбпромторгом» Ага Салим Пиршагинский.» Мир Ягубов кивнул головой. Затем отвечая на вопросительный взгляд следователя, выразительно провёл ребром руки по своему кадыку.

Старший майор Госбезопасности Емельянов, недавно назначенный первым заместителем Наркома внимательно изучал личное дело оперуполномоченного, младшего лейтенанта Гейдара Алиева. Вся биография умещалась на полстраницы: родился, учился, не служил, освобождён от отправки на фронт. Закрыв папку, он спросил у кадровика Керимова: «Эюб Алекперович, в чём секрет этого молодого запасника? По чьей рекомендации он попал в НКГБ, а не на передовую?» Керимов раскрыл портсигар, предложил начальнику табачку: «Угощайтесь, Степан Фёдорович: очень ароматные, из Европы.» Емельянов вытянул сигарету, прикурил и продолжил: «Этот Алиев тоже из Европы? Или сын самого Черчилля?» Керимов оценил сарказм: «Нет конечно, за него хлопотали не короли, а придворные. По моим данным, жена Молотова, товарищ Жемчужина. Один из его дядей женат на двоюродной сестре Полины Семёновны.» Емельянов пытливо посмотрел на Керимова: «И которой из них он вскружил голову?» Керимов ухмыльнулся: « Видимо, местной. Мария Исхаковна Алиева, в девичестве Жемчужина– наш заслуженный агент, псевдоним «Пионервожатая». За мужа своего, Алиашрафа, даже не захотела замолвить словечко: он ушёл на фронт в первый же день войны» . Емельянов не стал дальше вникать в биографию новобранца, а просто приказал: «Вызови его ко мне на завтра. Судоплатов из Лубянки просил найти ловкого «связника» для своего агента в Тегеране. Пусть этот ловелас покажет на что способен без тёплой задницы тёти.» Мариана Модестовна Гельман в свои сорок с плюсом могла свести с ума любого мужчину, и даже молодого человека. Белоснежная кожа, темнокаштановые локоны, бирюзовые глаза в сочетании со стройной фигурой подростка мало кого могли оставить равнодушным. Но вот личная жизнь не совсем удачно сложилась. Вернее, сложилась совсем неудачно. Её муж, Михаил Гельман, погиб наутро после брачной ночи. Причём, погиб от рук родной тёти Марианы, Дарико, которая, как оказалось, была в любовной связи с новобрачным. Эта первая и последняя супружеская ночь подарила Мариане дочь, Евгению. Спустя годы, будучи ещё школьницей Женя своей кросотой сумела свести с ума самого Мир Джафара Багирова, первого секретаря ЦК. Зятёк попался Мариане не совсем ординарный во всех отношениях: он овладел не только своей будущей супругой, но и её матерью. Любовный треугольник продолжался довольно долго, даже после рождения внука, Джена. Мариану страшно тяготило её двусмысленное положение. Особенно после того, как она поняла, что для дочери Жени – это не тайна. Перед самой войной Мариана добилась от Мир Джафара согласия, чтобы жить раздельно: по его указанию Мариане выделили двухкомнатную квартиру на Телефонной улице. Мир Джафар наведывался регулярно, раз в неделю по расписанию. Но однажды произошло непредвиденное: совершенно неожиданно к бабушке забежал Джен. Девятилетний мальчик мог невольно стать свидетелем соития отца со своей бабушкой. По какой-то счастливой случайности (он долго возился с ключом) Мариана сумела вовремя встретить внука и увести его во двор. Всю неделю после этого Мариана не могла найти себе места. Её близкая подруга, Лейли-ханым Пиршагинская, видя её подавленное состояние и не вдаваясь в подробности, посоветовала нанести визит к святому Мир Мовсуму Ага, известному чудотворцу: «Прикосновения к его руке достаточно, чтобы избавиться от несчастий и болезней.»

Мариана и сама была наслышана о божественном даре старца, но как-то не решалась. В один из зимних вечеров, зная что в это время к Мир Мовсум Ага мало кто заходит, Мариана неуверенно постучалась в двери святого старика. Её встретила сестра чудотворца Сакина-ханым. Она молча проводила незнакомку в комнату Мир Мовсума. Он сидел в кресле слегка нагнувшись вбок. Его глаза светились огнём, а тело было обессиленным. Мариана опустилась перед ним на колени и приложилась губами к руке. Сакина-ханым подняла руку брата и преподнесла ко лбу Марианы. Губы старца зашевелились, не произнеся ни слова. Но было видно, что он улыбнулся. Он взглядом подозвал сестру и что-то шепнул ей на ухо. Сакина-ханым внимательно рассмотрела посетительницу, голова и пол-лица которой были покрыты шалью. Она помогла Мариане встать и проводила её к выходу. Уже у дверей она тихо прошептала: «Он узнал Вас: Вы - тёща Багирова?» Мариана засмутилась, не зная как себя дальше вести. Сакина-ханым успокоила её: «Не волнуйтесь, ханым. Ваш визит останется в тайне.» Мир Джафар появился, как обычно, в среду. Как ни в чем не бывало разложил на кухне продукты и потянул Мариану за собой в спальню: «Я спешу, через час должен начать совещание». Разочарование наступило спустя полчаса: он вдруг почувствовал непонятное бессилие ниже пупка. Не помогли никакие усилия Марианы. Мир Джафар был подавлен и ушёл, не солоно хлебавши.

Эта среда стала последней их тайной встречей. Багиров по личному конфиденциальному каналу нашёл грамотного проктолога и приступил к длительному лечению от импотенции. С тех самых пор Мариана раз в месяц в сумерки стучалась в дверь Сакины –ханым. Она приносила не только деньги, но и продукты питания, с которыми стало тяжело.

С началом Второй мировой войны интересы Сталина и Черчилля в Персии полностью совпали: оба были кровно заинтересованы в ликвидации там германских очагов разведки. Вторжение в Иран началось в конце августа и в течении первой же недели иранские войска были деморализованы и начали сдаваться в плен. Когда Красная армия в середине сентября вошла в Тегеран, Шах Реза Пехлеви отрёкся от престола. Сталин оказался проворней английского премьера и посадил на трон сына Шаха – Мохаммеда Реза. Молодой человек ещё с юных лет был под опекой советской разведки. Парикмахер Гулам Бэрбэрьян встретил своего постоянного клиента спокойно и вежливо: Феликс Ервандович всегда стригся у него строго по вторым средам каждого месяца в обеденный перерыв – в час дня. Покончив с ритуальной стрижкой и бритьём, Гулам встряхнул остатки волос с шеи клиента и заметил: «Жду Вас в следующем месяце, дорогой товарищ следователь.» Калантаров раскрыл портмонэ и протянул мастеру крупную купюру. Гулам отсчитал ему сдачи, незаметно всучив небольшую записку. В записке сообщалось, что к больному дяде Амаяку скоро отправится некий пионер по имени Тимур. И дядя Амаяк просит привезти ему сердечные капли. Прочитав записку, Феликс Ервандович попросил водителя: «У меня поменялись планы: отвези меня домой.» У входа в подьезд трёхэтажного дома на Кантапинской была припаркована знакомая машина из гаража Совмина. Феликс Ервандович, не спеша поднялся на второй этаж и вместо того, чтобы открыть своим ключом, нажал на звонок. После продолжительной паузы дверь открылась и Диана застёгивая халат, впустила мужа с вопросом: «Почему так рано? Что-нибудь случилось?» Калантаров вежливо пропустив выбегающего с раскрытой ширинкой Аскера, вошёл и спокойно сняв пальто, обьяснил: «Есть срочное задание, дорогая. Оно не терпит отлагательств.» Они уединились на балконе, выходящем на безлюдную в это время Кантапинскую улицу. Феликс показал ей фото молодого человека: «Он скоро поедет в Тегеран. Я дам тебе шифровку, которую тебе надо будет зашить ему пальто. Желательно, в воротник.»

Диана внимательно посмотрела на фото: «Но ты же понимаешь: для того, чтобы зашить что-то в пальто, надо сначала его раздеть. Причём, ласково.» Феликс взял жену за подбородок, поцеловал в губы и сказал: «Можно подумать, Аскер пять минут назад спал с тобой в пальто!» В тот день у святого старца был посетитель. Мариана хотела было оставить свёрток и уйти, но Сакина-ханым успокоила её: «Это давний друг семьи, дай Всевышний ему всех благ. Скоро уйдёт. Посидите здесь со мной. Сейид хочет Вас видеть.» И действительно, через несколько минут из комнаты Сейида вышел средних лет мужчина: это был Ага Салим Пиршагинский. Он с улыбкой подошёл к Мариане и поцеловал ей руку: «Вас видеть всегда счастье, но здесь, в доме у Сейида – благословение от Всевышнего». Их взгляды встретились, и он сумел прочесть её мысли: «Можете даже не сомневаться: мы с Вами оба заходим в это святилище по секрету от советской власти». Мариана улыбнулась: «Спасибо. И мне приятно с Вами встретиться здесь. Кстати, это Вашей спуруге я обязана за знакомство с Сейидом.» Ага Салим поправил её: «Она вдова моего дяди Гаджи Мир Гурбана. Досталась в наследство от него.» И потом добавил: «Я с удовольствием подожду Вас в машине, если у Вас нет транспорта.» Мариана неожиданно для себя приняла его предложение с радостью: «Спасибо, Ага Салим. Сюда я прихожу пешком, как Вы сами понимаете, чтобы избежать сплетен. Я не задержусь, загляну к Сейиду на минутку и выйду.» Этот вечер запомнился Мариане, как один из самых удивительных и долгожданных. Ага Салим оказался не только изысканным и умным собеседником. Мариана впервые после своего недолгого замужества почувствовала незнакомое для неё чувство: непреодолимую тягу к мужчине. Его густой баритон, ненавязчивые, но меткие комплименты и обходительность не оставляли места для отступления.

Они долго любовались осенним морем у самой кромки эстакады. Мариана даже не поняла, как оказалась вместе с Салимом на заднем сиденьи его машины. Но нашла в себе силы после поцелуя попросить его: «Давай не будем спешить. Отвези меня домой. И если мы оба очень быстро соскучимся, то жду твоего звонка на следующей неделе.»

Скрипнула входная дверь и с порога раздался чёткий и звонкий голос: «Оперуполномоченный младший лейтенант Алиев прибыл по Вашему приказанию.» Емельянов жестом пригласил его сесть: «Ну здравствуй, Гейдар. Давай без церемоний. Аббасов из управления разведки ознакомит тебя с заданием. Хочу лишь тебя предупредить: головой отвечаешь за его выполнение. У тебя лишь три дня на сборы.Предупреди родных, что едешь в Ленинград на краткосрочные курсы. Есть вопросы?» Молодой лейтенант вскочил с места и почти крикнул: «Никак нет, товарищ первый замнаркома товарищ Емельянов!» После двухчасовой беседы в Управлении разведки, Гейдар Алиев на крыльях полетел к дому, расположенному на Приморском бульваре: попрощаться с Зарифой, своей возлюбленной. Дверь открыла мать, Лейла-ханым: «Какой красавец!», не выдержав воскликнула: поверх военной формы на нём было лёгкое пальто. Пропустив в квартиру, она повела его на кухню: «Раздевайся, садись, сейчас заварю чай. Как тебе подходит военная форма, мой родной!» Она сложила пальто на стуле, прижалась к нему и поцеловала в губы. Гейдар почувствовал прилив крови в паху: «А где Зарифа?» Лейла-ханым ещё сильнее сжала его бёдра: «Как где? В институте, конечно.» Он потянул её за руку в сторону спальни. Но она остановила его: «Нет-нет, вкусный мой. Мы не успеем. Я с минуты на минуту жду свою портниху. Если бы то хоть предупредил...могла бы отменить.» И действительно: раздался стук в дверь. Лейла-ханым с грустью усмехнулась: «А вот и она. Давай завтра ...поедем на дачу...я сама так соскучилась.» Её рука скользнула по его ширинке.Поцеловав Гейдара ещё раз, она усадила его за стол: «Садись. Портниха ненадолго. Но через час и Зарифа вернется из мединститута.» Диана Калантарова уже несколько лет обшивала бакинских элитных дам. Но с женой министра здравоохранения Лейлой-ханым у неё были особые отношения: их связывал интерес к домашним солениям-варениям.И сегодня прямо с порога она воскликнула: «Дорогая моя, я сто лет не пробовала твое вишнёвое варение.» Лейла-ханым представила гостей друг другу: «Это наш будущий зять, Гейдар. А это моя волшебница, портниха от Бога – Диана.» Диана приветливо улыбнулась: «Очень приятно.» Подвинула стул, взяла в руки пальто и села: «Это наверное, Ваше пальто? Ничего если я его повешу на вешалку?» Гейдар поднялся: «Не беспокойтесь. Я сам отнесу в прихожую.» Но Диана вдруг рассмотрела воротник на пальто: «Сейчас в моде каракулевые воротнички. Могу Вам предложить почти даром.» Лейла-ханым опередила Гейдара: «Ой, Дианочка! Большое спасибо. Это было бы здорово.И не беспокойся о цене: я заплачу.» Гейдар попытался возразить: «Дело в том, что я срочно уезжаю в Ленинград послезавтра...» Диана тут же успокоила его: «Не стоит отказываться: я успею и занесу его к Лейле-ханым завтра утром.»

Участковый капитан милиции Затуливетров вошёл в дом старца без стука и предупреждения: «Гражданка Сакина Мир Мовсум заде! Вам надо проехать со мной в республиканскую прокуратуру.» Сакина-ханым молча накинула на себя чадру, предупредила Сейида и вышла в сопровождении участкового.

Её продержали на допросе у следователя восемь с половиной часов. Калантаров бесконечно задавал один и то же вопрос: «Где прячете золотые украшения, денежные средства и продукты питания?» И получал один и тот же ответ: «Дома. Можете обыскать каждый угол. Если найдёте , можете забрать с собой.» Домой Сакина –ханым возвращалась пешком, через весь город, уже когда стемнело. Сейид внимательно выслушал её рассказ и попросил найти Ага Салима Пиршагинского. Проводив мужа на работу, Диана Калантарова позвонила в гараж Совета Министров: «Товарищ Эфендиев, я уже готова, можете прислать машину.» Через 15 минут, быстро юркнув на заднее сиденье автомашины, Диана хлопнула водителя по плечу: «Аскер-джан, поехали. Адрес прежний.»

На самой окраине Шувелян, на малоприметном холмике среди морских скал, стоял двухэтажный особняк. Это была одна из явочных домов, числящихся на балансе Наркомата внутренних дел. Мир Теймур держал этот особняк для самых особых случаев ещё с тех пор, когда возглавлял Комиссариат. Он стоял у окна и наблюдал, как по асфальтовому серпантину быстро двигалась автомашина из гаража Совета Министров: на свидание с ним спешила прекрасная Диана. Взбежав по лестнице на второй этаж, Диана прыгнула на шею своему высокопоставленному любовнику, словно не видела его сотню лет: «Тимуля, я так соскучилась!» Тимуля помог ей снять шубу и усадил за небольшой круглый столик. На нём уже были разложены напитки и закуски. Угостив даму коньяком, Председатель правительства спросил: «Он поделился с тобой заданием, которое получил от меня вчера?» Диана кивнула головой: «Разумеется. Ты же знаешь, он каждый свой шаг соизмеряет с моим дыханием. Кстати, ты зачем надел тот же галстук, что я подарила вам обоим. Это рискованно, Тима. Он может догадаться.» Не успели они приступить к горячему, как зазвонил телефон: Мир Джафар Багиров приглашал Председателя правительства на срочное совещание. Тимуся обнял Диану и с грустными нотками в голосе извинился: «Прости, дорогая. Мне нужно срочно ехать. Ты не беспокойся: ешь, пей, отдохни. Встретимся на следующей неделе.» Диана нервно бросила вилку на стол: «Это просто становится невыносимым, Тимур! Я жду наши встречи с таким желанием и нетерпением!» Он поцеловал её за ушком и быстро стал спускаться вниз. Диана, вытирая салфеткой навернувшуюся слезу, подошла к окну и проводила взглядом автомашину в сопровождении милицейского кортежа. Затем налив себе ещё одну рюмочку коньяка, Диана громко позвала: «Аскер, джаник, поднимайся, матах ».

Тегеран встретил Гейдара шумными площадями, пёстрыми торговыми рядами и множеством советских и английских военнослужащих. Несмотря на оккупацию, жизнь иранцев практически не изменилась.

Гейдар восстановил в памяти карту квартала в восточной части столицы и быстро нашёл публичный дом, скрытый под вывеской бани. Его встретил старик и вежливо спросил: «Как могу служить, ага?» Гейдар протянул ему черно-белую открытку с видом на Эйфелевую башню. Старик скомкал открытку и проводил Гейдара вниз по лестнице в подвал.

Пройдя по тёмному коридору, он попал в помещение наполненное паром. В окружении трёх голых девиц-подростков сидел мужчина средних лет с чёрной бородой и усами. Это был резидент советской разведки Амаяк Лорян, он же – Ибрагим Годжа оглы, турецкий коммивояжер, он же Альфред Смит, владелец модного бутика. Передав резиденту пакет с сургучной печатью, Гейдар собрался было попрощаться. Но Амаяк с улыбкой остановил его: «Куда спешишь, парень?Раздевайся и присоединяйся: я один с ними не справлюсь.» Проводил Гейдара в предбанник, где можно было снять одежду и перекусить. Амаяк сам взял из его рук пальто и аккуратно повесил его на крючок вешалки. Сакина-ханым, которая одна могла понимать невнятную речь своего брата Сейида, терпеливо переводила Ага Салиму : «Он говорит, что Вам грозит опасность. Готовится Ваше убийство. Следователь Калантаров . Домик на скалах у моря. Шофёр по имени Аскер. Вот и всё. Честно говоря, я сама ничего не поняла. А Вы?» Ага Салим покачал головой: «Ничего не понимаю. Но есть зацепка. Попробую разгадать тайну.» По воскресеньям в одном из тупиков на Чадровой улице собиралась теплая кампания блатных. Если не было желающих купить анаши, они сражались в карты. Ставки принимались только наличными и только здесь и сейчас. Бывали случаи, когда проигравший уходил буквально голым. Редко, но находились наркоманы, которые расплачивались невестами и даже жёнами. Аскер, не спеша опустошил в ладонь табак от папиросы «Казбек», тщательно смешал его с внушительной дозой свежей анаши, затем также медленно, стал возвращать смесь в папиросу. Скрутив дважды мунтдштук, он прикурил и сделал несколько затяжек «первача». И тут же почувствоал на своем плече тяжёлую руку гочи Гэмбэра. Аскер тут же вскочил и протянул ему только что прикуренную папиросу. Но Гэмбэр покачал головой: «Кури сам. Я давно этим уже не балуюсь. Но мне нужны срочно деньги. Те самые, которые ты мне проиграл на прошлой неделе.» Аскер поперхнулся и долго кашлял. Гочи понял, что денег у него по-прежнему нет: «Ладно, братишка. Проводи меня к себе домой, угости хотя бы чашкой чая.» В маленькой комнате было тесно. Аскер усадил гочи на самую почётную табуретку и крикнул матери: «Ана-джан, завари нам чай. Ты видишь, кто к нам пожаловал в гости?» Зюмрюд-ханым поздоровалась с гостем: «Мы всегда рады Вам, Гэмбэр Ага. Мой покойный муж, Гэзэнфэр всегда с уважением Вас вспоминал. Садитесь, сейчас принесу чай. Но сахара у меня нет, извините, война идет. Будь она проклята.» Гочи Гэмбэр встал, подошёл к Зюмрюд-ханым, потянул её за руку и неожиданно уложил на пол. Затем повернулся к Аскеру, приставив к его виску старый револьвер: «Сукин ты сын, Аскер. У тебя есть пять минут: или ты возвращаешь мои деньги, или на твоих глазах я надругаюсь над твоей матерью.» Аскер упал на колени со слезами: «Убей меня, гочи. Только не трожь мою мать! Прошу тебя. Я готов стать твоим рабом до конца своих дней!» Гочи Гэмбэр сел на табуретку, положил правую ногу на спину Зюмрюд-ханым: «Вот это уже деловой разговор. Меня интересует всё, что ты знаешь о домике на скале в Шувелянах. С кем ты там кувыркаешься, какие плетутся интриги.» Феликс Ервандович вернулся с работы поздно. Ещё с улицы обратил внимание, что свет в окне столовой не горит. И действительно: квартира была пуста. Обычно его у дверей встречала Диана. На сей раз его обувь облизала собака Джуля. При этом, было слышно, как она жалостливо скулит. Сняв куртку в прихожей, Феликс включил свет и подошёл к телефону, чтобы позвонить своей тёще в надежде услышать добрую весть. Но его опередил звонок. Чей-то женский голос, приглушённый платком, коротко выпалил: «Жену найдёшь в Шувелянах в домике на скале.» Калантаров, будучи старым следопытом, решил навестить злополучный домик не один, а вместе с начальником уголовного розыска полковником Моргулиным. И оказался прав: Диана лежала с перерезанным горлом совершенно голой в ванне, наполненной кровью. Мир Джафар выслушал своего давнего протеже, главу правительства, нервно перебирая в руке кучу карандашей. Тяжело поднялся с кресла, подошёл к широкому окну и распахнул его. С улицы ворвался холодный ноябрьский ветер. Не поворачивая головы, он четко приказал: «С сегодняшнего дня оставьте в покое семью Сейида. Дело об убийстве закрыть. Калантарова и Бэрбэрьяна арестовать. Управление «Азрыбпромторг» преобразовать в Комитет по рыбному хозяйству. Ага Салима Пиршагинского представить к почетному званию.» Дождавшись, когда Мир Ягубов закроет за собой за дверь, Багиров, полистав свой блокнот, набрал чей-то номер: «Это я, Джафар. Ты хотел сообщить мне что-то важное. Жду через час у себя. » Ага Салим вышел из машины перед ЦК вместе с молодым человеком в пальто с каракулевым воротником. Когда они вошли в кабинет первого секретаря, Ага Салим помог своему спутнику снять пальто и сложил его на свою руку. Багиров пригласил сесть и спросил: «Как сьездил в Ленинград, лейтенант?» Гейдар вскочил с места и чётко доложил: «Поручение товарища Емельянова выполнено, товарищ Первый Секретарь ЦК.» Багиров вопросительно посмотрел на Ага Салима. Тот не спеша, с помощью небольшого перочинного ножичка распорол шов на воротнике пальто и вытащил оттуда шифровку. Гейдар побледнел и ухватившись за край стола, стал сползать со стула: «Это чья-то провокация! Это портниха Диана...она шипионка...надо её арестовать.» Багиров побагровел и тихо процедил сквозь зубы: «Если бы не твой покровитель из Москвы, я бы тебя четвертовал своим руками. Вон из моего кабинета, сукин сын!» Ага Салим подождав когда закроется за ним дверь, посоветовал: «Москве мы можем это преподнести, как успешную работу нашей контрразведки.» (продолжение следует)